ModernRel.Ru

Казнь приобретала и другие формы, осуществляясь под самыми разными бессмысленными предлогами. В той же Фландрии, чтобы избавиться от привидений, которые грозили заполнить замки, собирали множество бездомных кошек. Их забрасывали камнями, а затем шпарили кипятком. Неизвестно, перестали ли появляться привидения (это, конечно, зависело не от кошек, а от количества спорыньи в урожае), но настоящие страдания для бедных кошек по всей Европе только начинались. Свидетельства массовых расправ над кошками до сих пор сохранил язык: немецкое слово «кэтцер» (еретик) происходит от «катце» (кошка).

С приходом инквизиции кошкам стало еще более понятно, что такое христианский ад. Инквизиторы для укрепления веры в заблудших душах людей находили все новых и новых поборников дьявола, которых пытали и приговаривали к страшным мукам. Кошки на свою беду подходили на роль дьявольских созданий куда лучше чем, скажем, коровы — подозрительное и нечестивое поведение: прогулки по ночам в одиночестве, душераздирающие концерты, святящиеся во тьме глаза…

Считалось, что в кошек перевоплощались ведьмы. Теперь рядом с ведьмой сгорала и кошка, в которую якобы превращалась участница шабаша, словно один дух мог одновременно существовать в двух разных телах. Но христиан, привыкших думать в стиле «единой троицы», это не смущало. Считалось, что двойное коварство кошки заключалось именно в том, что она могла быть как сообщницей колдуньи, так и самой ведьмой, принявшей кошачье обличье. Только в Германии были уничтожены сотни тысяч человек, вместе с которыми погибали и кошки. В те годы в Европе «зоологические» процессы никого не удивляли, к суду привлекали всех животных подозреваемых во «зле». Но кошки выступали в судах святой инквизиции в роли обвиняемых чаще всего.

Инквизитор Николя Реми в 1387 году обвинил ведьм в Ломбардии (Северная Италия) в том, что они почитают в образе кошки самого дьявола. Папа Иннокентий VIII в 1484 году завил, что кошки — «языческие звери, состоящие в союзе с дьяволом», и кошек, особенно черных, бросились сжигать на кострах с еще большим усердием. Отдельно или вместе с ведьмами. «Мы устраним с пути все помехи, которые могут каким-либо образом препятствовать исполнению обязанностей инквизиторов» — громыхал Папа в своей печально известной булле «Summis desiderantes affectibus» («С наибольшим рвением»), но что касается кошек, так никто и до того не препятствовал. Наоборот, поддерживали с энтузиазмом. Во времена семилетнего процесса над орденом Тамплиеров, рыцарей, наряду с другими преступлениями против веры, под пытками заставляли признаваться, что они поклонялись идолу с головой кошки. Инквизиция, пытаясь выбить признания в связях с дьяволом, стала пытать и самих кошек. Кошки — странной дело! — несмотря на все старания палачей почему-то никак в своих связях с дьяволом признаваться не хотели, что только укрепило уверенность инквизиторов в том, насколько сильно завладел ими сатана.

Уничтожая кошек, церковь как бы боролась против демонов. Демонология набирала обороты. Обычная охотничья игра кошки с мышью интерпретировалась церковниками как игра дьявола с человеческой душой, а тривиальная ловля кошкой мышей — как улавливание дьяволом человеческих душ. Если черная кошка ненароком залезала кому-нибудь на грудь — то только с целью похитить душу. Кошкам припомнили все — и старые связи с язычеством, и ночной образ жизни, и вопиющую сексуальность — во всем находили доказательства их дьявольского происхождения. С церковных кафедр звучали проповеди, в которых прихожанам объяснялось, что «ведьмы часто превращаются в черных кошек, чтобы под покровом ночи творить темные дела и встречаться с бесом». Святые Отцы учили в средневековых проповедях: «Дыхание кошки, которое проходит сквозь ее кожу, — это чума, и если она пьет воду, и слезинка упадет из ее глаз, то источник будет отравлен: каждый, кто из него напьется, неизбежно умрет». Естественно, после таких заявлений несчастных тварей обвиняли во всех людских бедах и горестях. Началось нечто невообразимое: кошек бросали с церковных колоколен, сжигали на кострах, секли до смерти или топили в кипящей воде — и все «во славу Божью». В определенные праздничные дни, такие как день летнего солнцестояния, Пасха или Страстная пятница, стало обычным явлением сжигать кошек в ивовых корзинах. Несчастных животных забивали камнями, вешали, четвертовали, сбрасывали в мусорные ямы с отрезанными лапами и выколотыми глазами. Более того, даже встречая на улице ночью бродячего кота, любой добропорядочный христианин считал своим священным долгом разделаться с ним самым жестоким способом. Таким образом борьба с кошками перестала быть только прерогативой инквизиции, а стала делом народным. Кошачьи хвосты зарывали под порогом, чтобы болезни и хвори обошли дом стороной, а убитых животных зачастую замуровывали в стены домов и храмов — считалось, что кошачьи трупы отпугивают демонов. В основе этих обрядов лежало жертвоприношение. Позы некоторых таких находок говорят о том, что животные часто замуровывались живьем.